Ход сражения

В процессе заполнения...

Подготовленный для контратаки 7-й мехкорпус под командованием генерал-майора Василия Ивановича Виноградова выдвинулся на запад из Московского Военного Округа еще 24 июня. Машины на колесах отправились в путь своим ходом, а гусеничная техника была загружена на железнодорожные платформы. По дороге 7-й мехкорпус несколько раз получал новые задачи, так как обстановка в Беларуси менялась слишком быстро [1].

Из письма от 22 июня жене ст. лейтенанта 2-го батальона 35-го тп 18-й тд 7-го мехкорпуса Александра Терентьевича Леонтюка «…Сегодня слушал по радио речь Молотова. Ясно – еду на фронт… Моя цель – нанести жестокий удар врагу. Щадить не буду. За меня не беспокойся – себя буду беречь – моя жизнь нужна Родине. Мой опыт и знания нужны для победы…» [2].

Огненный рубеж. Река Черногостница.

         7-й мехкорпус 20-й армии получил приказ наступать из района Лиозно в направлении Витебск – Островно – Бешенковичи – Камень – Лепель, далее р-н Ушачи-Улла. Для мехкорпуса была выделена полоса наступления шириной – 65 км, между р. Западная Двина и озеро Сенно. Большая часть выделенной местности изобилует водными объектами, наиболее пригодным для движения 14-й танковой дивизии являлся небольшой участок между Западной Двиной и оз. Отровенское, где проходит шоссе Витебск-Бешенковичи, здесь же протекает река Черногостница где развернулись ожесточенные бои (ок. 30-35 км севернее Сенно) [1].  

            Выдвижение 14-й танковой дивизии началось 5 июля и велось днем под воздействием разведывательной авиации противника. Выйдя в 18:00 к рубежу р. Черногостница, разведывательная группа дивизии обнаружила взорванные мосты. Командующий разведгруппой капитан Леонид Петрович Беляков позднее доложил, что в результате боевой разведки на западном берегу р. Черногостница и далее к югу межозерные простраства заняты противником, обнаружены противотанковые орудия на участке деревень Лихачи-Стрелище в количестве – 11 и лес северо-восточнее Стрелище – 15, значительное количество артиллерии и частично врытые в землю танки. Также было установлено, что болотистое русло реки без подготовки проходимо только для средних и тяжелых танков, а восточный берег заминирован [3;4].

                6 июля 7:00 боевую разведку для захвата западного берега реки и установки переправ провёл командир 27-го тп майор Сергей Михайлович Романовский. В бой шли 12 танков КВ и два танка БТ-7 (4 КВ по тех. причинам в бою не участвовали). При подходе танков к реке противник открыл шквальный огонь, танки и пехота С.И. Романовского были вынуждены отступить. В результате разведки было потерянно 6 танков КВ (2 уничтожены немцами, 2 подорвались на минах и были расстреляны противником, 2 танка с повреждениями эвакуированы). В этом бою погиб герой Советского Союза командир 1-го батальона 27-го полка капитан Хараборкин Георгий Филиппович. В его наградном листе указано следующие: «тов. Хараборкин ведя за собой батальон тяжелых танков, героически ринулся вперед в атаку на сильно укрепившегося противника, воодушевляя весь личный состав батальона. При прорыве оборонительной полосы противника тов. Хараборкин героически погиб» [4;5].

Экипажу старшего лейтенанта Дмитрия Петровича Розанова утром 6 июля повезло больше, его экипаж остался цел. Вот, что Дмитрий Петрович написал 7 июля 1941г. родным в село Черницкое Калинской области: «Дорогие папа, мама и Люся! Я уже писал вам, что уезжаю на фронт. Сейчас оказался в самом пекле. Даже письмо написать спокойно невозможно. Пишу, сидя под танком. Немецкие самолеты летают беспрерывно и обстреливают из пулеметов и бомбят. Война самая суровая. Вчера впервые ходили в бой. Мой танк подбило, попали 4 снаряда. Но все обошлось благополучно, никого не убило и не ранило. Наши заводы строят танки с крепкой броней. Погиб мой командир батальона Герой Советского Союза капитан Хараборкин, его танк загорелся, сгорел и он. Сегодня ушли в бой, а я свободен – ремонтирую свой танк. А тогда – обратно драка… Возможно, что и моя жизнь оборвется также, как и многих других, которые видишь на поле боя. Возможно, что больше и не увидимся. Но плакать заранее не нужно… Я все же думаю жить. Хорошо воевать. Скорей бы покончить с этими варварами…» [6].

Сложная ситуация слаживалась и на другом участке. В 6 км от 27-го полка около д. Дуброво пытался перейти в атаку 28-й танковый полк. Однако в связи с отсутствием переправ (мост у озера Островенское ранее подорван саперами 153-й стрелковой дивизии РККА) и уничтоженной плотины, в реке поднялся уровень воды на 1,5 метра, а установленные ранее мины оказались под водой. Саперам к вечеру так и не удалось наладить переправы, но 1-й батальон 14-го мотострелкового полка на надувных лодках смог захватить плацдарм на противоположном берегу реки, вслед переправились 7 тяжелых танков КВ-2, а вот легкие танки увязли. Мотострелковый батальон продвинувшись 6 км, у д. Стрелище уничтожил 5 танков и несколько мотоциклистов противника. Начатая контратака немцев и полученный приказ командования вынудил мотострелковый батальон отступить на укрепленный район [1; 4].

К утру 7 июля были частично подготовлены три переправы из четырех на участке 27-го полка. В 4:30 огонь открыла артиллерия 14-го гаубичного полка, после чего с криками «Ура!» в бой двинулись бойцы 14-го мотострелкового полка. Пехота смогла продвинуться вглубь немецкой обороны на 4 км. В 6:30 с разных направлений в бой двинулись силы 27-го и 28-го танкового полка, всего 126 танков, в том числе 11 КВ и 24 Т-34. Однако в результате порчи немецкой артиллерией проходов на участке 27-го танкового полка возник затор, танки стали искать проходы, при попытке прохода реки вброд 17 танков завязли в торфянике и бою не участвовали, в том числе 2 КВ и 7 Т-34. Сумевшие переправиться силы полков, смогли пройти передний край немецкой обороны на 3-5 км, уничтожая большое количество огневых средств противника, в этот момент немецкие части начали отход с переднего края, бросая артиллерию и оружие. В наградном листе сержанта 28-го танкового полка Василия Васильевича Яковлева сказано следующее: «Товарищ Яковлев в бою 7 июля у Черногостье проявил мужество и геройство, как командир танка, не щадя своей жизни и несмотря на превосходство огня противника, заметив, что с опушки вели огонь 2 крупнокалиберных самоходных орудия, т. Яковлев решил атаковать. Огнем своего танка уничтожил прислугу орудий и гусеницами раздавил орудия». За этот бой В. Яковлев был награжден орденом Красной Звезды. К такой награде был представлен и командир 6-й батареи 14-го гаубичного артполка, сын Сталина старший лейтенант Яков Джугашвили. Смелость и несгибаемый характер продемонстрировал воентехник 2-го ранга Анатолий Васильевич Рязанов, прорвавшись глубоко в тыл, уничтожил 3 танка и временную базу по ремонту танков противника. Возвратился, привез 13 бойцов с подбитых танков и отбуксировал 2 наших танка и один немецкий. Небезынтересно отметить, что танкистам 14-й танковой дивизии удавалось не только уничтожать артиллерию, танки, но и воздушные цели противника. В наградном листе командира 2-го батальона 27-го тп капитана Григория Кирилловича Кривошея указанно: «…Командуя группой танков полка в районе Черногостница тов. Кревошея сбил один вражеский самолет и уничтожил 3 танка противника…». За проявленный героизм, мужество и отвагу удостоен награждения орденом Красного Знамени.  И всё же отдельные эпизоды геройства и отваги не смогли склонить чашу весов в сражении в пользу Красной Армии [1; 4; 7; 8; 9; 10].

В 8:00 силы 28-го тп продвинувшись на 10 км, вышли к деревням Мартасы и Стрелище, попав в этом районе под перекрестный огонь пехотных орудий 1-го батальона 7-го моторизованого полка, батареи 42-го противотанкового артиллерийского дивизиона и 1-й батареи 8-го противотанкового дивизиона боевой группы Ганса фон Бойнебург-Ленгсфельда, фланг 28-го тп был контратакован танками 1-го батальона 25-го тп капитана Адельберта Шульца, в небе появились силы люфтваффе, которые безнаказанно бомбили порядки 14-й танковой дивизии. В результате 3-х часового боя силы 27-го и 28-го полков начали отступление на восточный берег р. Черногостницы в район деревень Гнездиловичи-Островно, где располагались до утра 8 июля [1; 4; 11].

После Великой Отечественной войны, в 1964 году опубликована книга «Человек в броне» военного комиссара 14-й танковой дивизии Гуляева Василия Георгиевича. В книге автор запечатлел состояние войск после отступления на реке Черногостница:

 «Последовал приказ: прекратить атаку. Наступление было сорвано. Вернувшись на исходные позиции, мы вышли из КВ словно пьяные… Кто-то доложил, что приехал командир корпуса. Я пошёл на командный пункт дивизии… Позже я направился в подразделение. В одном из батальонов 27-го танкового застал Михаила Фёдоровича Бойко.

- Ну докладывай, как дела?

- Да что тут докладывать? Стыдно! Кричали «ура», а получилась дыра.

 - Неужели нельзя было больше времени дать на подготовку контрудара? – почти выкрикнул Бойко М.Ф. – Ведь лезли прямо на рожон… Взять хотя бы переправы… Это ж горе! Разобрали несколько сараев, набросали брёвна навалом в воду и изволь переправляйся…

Пришел командир батальона Григорий Кириллович Кривошея.

- «Промахнулись крепко. Местность совсем не выгодная для нас. Силы у противника оказались не малые. В воздухе полное господство его авиации. Не стоило лезть». – Когда разведка донесла, что противник вкопал танки в землю, я грешным делом, подумал, что горючего у них нет. И в голову не пришло, что делается такое не вынужденно, а специально. А они расположились в затылок несколькими рядами аккурат против наших переправ и поджидали добычу. Потому-то и не мешали нам строить переправы. Хорошо, хоть не растерялись наши ребята, иначе ни один не вышел бы…» [12].

Сражение на реке Черногостница также вспоминал в своих мемуарах «На переломе» начальник артиллерии 7-го механизированного корпуса [на 1941 г. генерал-майор] Казаков Василий Иванович. - «О результатах первого нашего боя тяжело и горестно вспомнить. Хорошо организованная воздушная разведка противника обнаружила выдвижение наших частей. Поэтому враг заблаговременно подготовился к отражению нашего наступления… Противник господствовал в воздухе, а мы ни разу не видели своей истребительной авиации над районом действия корпуса. Единственным средством борьбы с вражескими самолетами были зенитные дивизионы танковых и механизированных дивизий» [13]. Деятельность зенитного дивизиона просматривается в боевом журнале 14-й танковой дивизии: указано, что благодаря зенитному дивизиону было сбито 3 самолёта противника [4].

После отхода 14-й тд с рубежа р. Черногостница, немцы перебросили к Сенно до двух танковых батальонов 7-й танковой дивизии вермахта с артиллерией и мотопехотой, где они приняли участие в боях за город.

Потери 14-й танковой дивизии на р. Черногостница составили свыше 50% боевых машин, более 200 человек было убито, ранено и пропало без вести. Среди них немало командного состава: заместитель начальника отдела политической пропаганды старший батальонный комиссар 28-го тп Федосеев Иван Фёдорович, командир 27-го тп майор Романовский Сергей Иванович, помощник начальника политического отдела старший политрук Романов Александр Архипович, командир 1-го батальона тяжёлых танков 28-го тп капитан Матвей Федорович Старых, командир 5-го батальона 27-го тп майор Гришин Николай Степанович и др.

Потери 7-й танковой дивизии вермахта, согласно советским донесениям, составили: 37 танков уничтожено 10 подбито, 1 танк Т-II захвачен, уничтожено 24 орудия разного калибра, 19 противотанковых ружей, 3 батареи противника, 2 миномета, 4 самолета, 4 мотоцикла, 2 пулеметных взвода, 2 арт. наблюдательных пункта, до взвода пехоты… [4]

Бои за Сенно

4 июля. В приложениии к боевому журналу 47-го моторизованного корпуса вермахта произведена запись: «Дивизия получила приказ ударом через Черея около Толочина или через Сенно около Коханово выйти на автостраду Минск-Москва с востока…» [14].

5 июля. Передовая группа (27-й танковый разветбат, 40-й моторизованные батальон, легкий артдивизион, рота саперов, рота бронетранспортёров) полковника Рудольфа-Эдуарда Лихта 17-й тд вермахта, выполняя приказ, захватила посёлок Черея и продолжила движение в направлении Сенно. Во второй половине дня начался сильный проливной дождь с грозой, значительно затруднявший движение. Командир дивизии Карл Риттер фон Вебер, облетая походную колонну, выявил существенные задержки движения и разрывы колонны на протяжении всего маршрута, при этом командир отметил противодействие истребителей Красной Армии. Танкист 17-й танковой дивизии Эрих Хагер записал 5 июля в своем дневнике: «…русские самолёты прилетали снова. В 12 часов начался марш, по шоссе 100 км, затем мы свернули на просёлочную дорогу. Целые артиллерийские батареи и много танков оставлены здесь. 17-я танковая дивизия, должно быть, находилась дальше от основной дороги. Я никогда не видел такого пути. Буду помнить его всегда. Невозможно назвать это дорогой, когда едешь 100 км по полям и пахотной земле. Гусеничные тягачи вынуждены вытаскивать каждое транспортное средство впереди. Мы собираемся каждые несколько километров. Не всегда можно видеть наши танки перед собой...» [14;15].

Воскресенье 6 июля [5.00].  Ранним утром в 5 км от г. Сенно, у д. Осиновка разведбат и батальон мотопехоты полковника Эдуарда Лихта вступили в боевое соприкосновение c пехотой Красной Армии. С 4-6 июля в Сенно находился передовой отряд 505-го стрелкового полка 153-й стрелковой дивизии, а через фронт передового отряда отходили части 50-й стрелковой дивизии. Таким образом батальоны артиллерии и пехоты первыми приняли на себя удар врага в окрестностях райцентра. Несмотря на упорное сопротивление, в ходе непродолжительного боя в 5 часов утра город был захвачен [14; 16; 17].

Впоследствии за мужество и отвагу в этом бою были награждены многие участники, среди которых красноармеец 50-й стрелковой дивизии Сергей Карпович Воробьев. В результате тяжелого ранения в ногу он был доставлен в сенненскую больницу. Из-за начавшейся гангрены ногу пришлось ампутировать, и Сергей Карпович остался на оккупированной Сенненщине, жил он здесь и в послевоенное время. Из наградного листа С.К. Воробьева: «Тов. Воробьев С.К. в составе 359 полка 50 стрелковой дивизии 3-й армии в должности заряжающего 45 мм пушки с 1 по 8 июля 1941 г… получил тяжелое осколочное ранение с последующей ампутацией левой ноги… Достоин правительственной награды медали «За боевые заслуги.

Захватив город, немецким солдатам не пришлось здесь долго хозяйничать, вскоре были получены сведения от сухопутных дозоров и воздушной разведки о продвижении в сторону райцентра крупных танковых сил Красной Армии. Боевая группа немцев заняла оборону [18].

6 июля [10.00]. В 2-х километрах северо-восточнее Сенно произошло несколько боевых столкновений с противником передовых отрядов 18-й танковой дивизии, о которых вспоминают танкисты-красноармейцы [1 ; 11].

Из воспоминаний танкиста-наводчика 18-го разведывательного батальона Никуленко [по другим данным Пикуленко] Дмитрия Тимофеевича: «На горизонте показались немецкие танки. Их было штук десять. Вскоре я разглядел в прицел, что это Т-3, а следом идут четыре приземистые, похожие на пауков самоходные установки «Артштурм» с короткоствольными пушками калибра 75 мм, и вдалеке бронетранспортеры с пехотой. «Мама», – прошептал я, хотя матери своей не помнил. Молиться меня в армии отучили, поэтому я невольно обращался к давно умершей матери. Немецкие Т-3 были раза в полтора массивнее наших БТ, с более толстой броней, вооружение примерно равное. Часть танков имели 37 миллиметровые пушки, о которых весьма презрительно отзывались политработники. Но я-то хорошо знал, что нашу лобовую броню они берут. Оставалось надеяться на маневренность и опережение…

На поле боя остались догорать четыре немецких танка, и самоходка «Артштурм». Наши потери были больше. Семь БТ сгорели, один стоял с выбитыми колесами. Его по приказу комбата подожгли. Еще один, с разбитой трансмиссией, весь закопченный, волокли на буксире. Раненых и убитых складывали на броню за башнями... Из воронки неподалеку поднялся немецкий танкист с поднятыми руками. Нужен был пленный, чтобы рассказать, какие силы противостоят нам, но в немца ударили сразу из двух пулеметов. Он мешком свалился на дно воронки. Я понял, что в танковой мясорубке пленных не бывает».

Механик-водитель огнеметного танка Александр Гордеевич Оселедко рассказывает: «Наша группа из семнадцати легких танков 35-го полка 6 июля 1941 года прошла за деревнями Козловка, Поповка вплоть до Немойтовской дороги, подавив вражескую артиллерию около Рахальского леса, выбила гитлеровцев из города…» [19].

Таким образом, передовым группам 18-й тд 7-го мк в первый день сражения сопутствовал успех - г. Сенно был частично освобожден, несмотря на то, что в составе 35-го полка основными боевыми машинами являлись легкие танки БТ-7 и Т-26.

Вместе с танками в Сенно вошла и пехота Красной Армии - 3-й батальон 18-го мотострелкового полка. На восточных возвышенностях свои орудия установил 1-й дивизион 18-го гаубичного артполка 18-й тд 7-го мк.

Освободив Сенно, передовые отряды вечером попытались развить успех, однако продвинуться дальше не удалось. Отступившие силы немцев окопались на окраине города, в окрестностях деревень Горы, Осиновка, Тухинка.

Атака передовой группы Э. Лихта и потеря г. Сенно всерьез обеспокоило немецкое командование. Командир 17-й тд Карл фон Вебер приказал 39-му танковому полку прибыть к Сенно на помощь боевой группе Лихта. В результате бои продолжались до позднего вечера, немцам удалось захватить и удержать окраину Сенно [1;14].

Понедельник 7 июля.  На следующий день дождь закончился, дороги постепенно стали улучшатся. Ранним утром независимо друг от друга город атаковали две немецкие танковые группы: по восточному берегу озера на юг - около 20 танков [танковая рота и усиленный мотоциклетный батальон 7-й тд.], с запада – до 65 боевых машин [боевая группа 17-й тд]. Атака поддерживалась батарей артдивизиона из района д. Тухинка [1].

Во время одной из вражеских атак находящаяся на северных окраинах Сенно рота 18-го мотострелкового полка в тяжелом бою приняла немецкие танки за свои, т.к. на этих боевых машинах крепились красные флаги для облегчения опознания их сверху самолетами люфтваффе. Приблизившись, танки открыли огонь, рота понесла тяжелые потери. Командир 11-й роты 3-го батальона 7 тд старший-лейтенант Хорст Орлофф вспоминал: «Около 3.00 рота двинулась на юг через густой лес, пока перед нами не открылся вид на Сенно. На краю деревни около 30 русских пили свой утренний кофе, а по уходящему на восток шоссе двигались танки, грузовики и разведывательные автомобили. Решение было принято молниеносно: один взвод, вооруженный танками Т-IV, должен атаковать и уничтожить машины. Вначале атаки русские пали духом, и ни один из них не ушел живым. Их машины загорелись, а дома охватило пламя. Однако вскоре они пришли в себя и открыли ответный огонь по нашим небронированным машинам, поразив нескольких наших солдат» [20]. В боевом журнале 7-й танковой дивизии вермахта о событиях утра отмечено: «7.7. 3:30. Рота 3-го батальона 25-го танкового полка, которая была выслана на разведку, наталкивается восточнее пункта 145 (Северовосточнее Сенно) на сильного противника, продвигается и присоединяется к 7-му мотоциклетному батальону. После этого населенный пункт Сенно, который 7-й мотоциклетный батальон оставил в предыдущий день, очищен и снова занят 7-м мотоциклетным батальоном» [11].

Однако, к середине дня к Сенно стали прибывать основные силы 18-й танковой дивизи. Не теряя времени батальоны сходу атаковали позиции противника. Из наградного листа командира 1-го батальона 804-го стрелкового полка - Андрианова Сергея Васильевича. «…1-й батальон 804 сп 229 сд, которым командовал я, получил приказ пройти передовым отрядом от дивизии и занять полосу обеспечения от Сенно до Богушевская. При подходе разведки батальона к Сенно было выявлено, что Сенно занято противником. Одновременно со мной с правого фланга подошёл 18-й мотострелковый полк 18-й танковой дивизии. Командир 18-го полка майор А. Гладков переподчинил меня в своё подчинение и с этим полком я перешёл с батальоном в наступление. 7 июля Сенно нами было занято и при занятии Сенно я был ранен в правую руку осколком от снаряда: перебита кость. В этом бою было уничтожено до батальона пехоты противника и до 6-7 танков, автомашин – 18, разбито и захвачено до сотни мотоциклов, 200 винтовок, 80 автоматов, склад боеприпасов» [21].

В боевом журнале 7-й танковой дивизии вермахта о событиях утра 7 июля отмечено: «Направленный на Сенно командир усиленной роты 25-го танкового полка, старший лейтенант Орлофф сообщил после возвращения к своему отделению, что утром 7.7.41 была произведена атака на Сенно, при которой были уничтожены 8 танков, один русский батальон был измотан, при этом уничтожено примерно 1,5 роты. Потери в своих рядах: 1 убит, 2 тяжело ранены, 1 танк и 2 легких пехотных орудия уничтожены»  [11].

 По воспоминаниям генерал-майора артиллерии 7-го механизированного корпуса Казакова Василия Ивановича, почти весь день 7 июля над расположением 18-й танковой дивизии летал самолет-разведчик Fieseler Fi 156 Storch. Таким образом немецкая авиация планировала установить боевые порядки танков и артиллерии. Но, артиллеристы Красной Армии прекрасно знали, что вслед за этим последует налет бомбардировщиков или удар вражеской артиллерии. Поэтому танки и артиллерия 18-й танковой дивизии в течении дня несколько раз меняла позиции, а на прежних оставляла маскировочные сети и пустые ящики из-под снарядов [22]. Один из таких снимков немецкого самолета-разведчика из состава 5-й эскадры 23-й авиаразведывательной группы подписан «17.35 7.7.41г. Дорога Сенно-Немойта, 5 км южнее Сенно. 13 вражеских танков. Направление движение: запад» [23].

Танки и пехота 18-й танковой дивизии 7-го мехкорпуса до полудня предприняли несколько мощных атак при поддержке 18-го гаубичного артполка, в результате танковые группы противника были вынуждены уступить. В приложении № 248 к боевому журналу №2. 47-го танкового корпуса 2-й танковой группы вермахта отмечено, что со второй половины дня и ночью с 7-го на 8 июля продолжаются оборонительные бои [14].

По воспоминаниям генерал-майора артиллерии 7-го механизированного корпуса Казакова Василия Ивановича: «В бою за город Сенно произошел весьма знаменательный эпизод, в котором наглядно проявился высокий патриотизм советских граждан. Под вечер на НП командира гаубичного артполка Дмитрия Тимофеевича Брюхова пришел местный житель — мужчина лет пятидесяти, высокий, с начинающей седеть бородой. Он сумел пройти под огнем с занятой врагом территории, ежесекундно рискуя погибнуть от пули или осколка снаряда и сообщил, что в лесу, западнее города, на поляне гитлеровцы устанавливают орудия. Видимо, он когда-то был солдатом, потому что на карте быстро нашел поляну и указал, где оборудуются вражеские огневые позиции. Через полчаса гаубичные дивизионы старшего лейтенанта Шаренкова и капитана Скверчинского произвели пятиминутный огневой налет по гитлеровским батареям…» [22].

Из наградного листа командира 1-го дивизиона 18-го гаубичного артполка ст. лейтенанта Шаренкова Ивана Васильевича. «В боях под Сенно 7.7.41г. Отлично управлял огнем дивизиона, находясь на НП с командиром батальона, обеспечил захват Сенно артиллерийским огнем. Уничтожил 3 миномета и 2 батареи противника 75 мм калибра» [24].     

Вторник, 8 июля. После проигранного сражения (7 июля) на р. Черногостница немцы сконцентрировали своё внимание в южном направлении. Против 18-й танковой дивизии 7-го мехкорпуса перебрасывались значительные силы 7-й танковой дивизии вермахта: танки, пехота на бронемашинах и артиллерия. Ранним утром 8 июля две боевые группы подполковника Эберхарда фон Остманна и часом позже старшего лейтенанта Хорста Орлоффа выступили из района деревни Шетени. Боевая группа Орлоффа (танки 10 Pz II и 3 Pz IV) наступала вдоль дороги Шетени-Сенно, вторая боевая группа Остманна (26 танков) планировала обойти лес восточнее г. Сенно, поэтому двигалась в направлении Шетени – Копцы, обе боевые группы планировали соединиться в районе деревни Домашево, чтобы вместе идти атакой на Сенно. Кроме вышеуказанных боевых групп гитлеровцев, в окрестностях Сенно с 6 июля находились боевые подразделения другой немецкой дивизии (боевая группа Лихта). Таким образом, 8 июля в разное время город Сенно подвергся яростным атакам сразу с трёх направлений: север, запад и юг. Боевая группа Орлоффа с боем смогла прорваться к Сенно, где она соединилась с мотоциклетным батальоном майора фон Штайнкеллера [11]. Однако бойцы Красной Армии мужественно отбили эту атаку, в результате противник отступил, потеряв при этом 3 танка. О бое утром 8 июля вспоминал танкист огнеметного танка 35-го танкового полка Александр Гордеевич Оселедко: «…нашему экипажу было поручено обязательно занять перекресток дороги, что выходила из города на Витебск-Богушевск и до подхода машин, вооруженных пушками удерживать его. Объехав около озера крутой спуск с костёльной горы, мы пересекли ручей, командир заметил на еврейских могилках три фашистских танка, которые прорывались сюда. Гитлеровцы также заметили нас и открыли огонь. Бронебойный снаряд попал в бок з горючей смесью, убит наш радист Илья Делендик…Чёрный дым с языками пламени окутал наш танк. Бежим до командира роты, который наблюдал за боем с холма Красной Слободы. «Садитесь в мой танк, - приказал ротный, - контратакуйте... Ловлю в прицел фашистские машины, от волнения дрожат руки. Вот между сосен видна бортовая броня танка с нарисованным на ней чёрным крестом, не помню уже, сколько сделал выстрелов, но столб огня поднялся над фашистом. По олешнику, что подступал до могилок от поля, пробирается еще одна вражеская машина. Первым же выстрелом удалось подбить гусеницу. Гитлеровцы стремились исправить повреждение, однако следующий снаряд нашей пушки подпалил и этот танк. Враг наседал со всех сторон. От озера, из-за поворота, на перекрестке обороняемой нами дорогу выскочил мотоциклист. Очередь башенного пулемета – и мотоциклист заваливается в канаву…» [25].

О напряжённости и упорстве солдат, обороняющих город, свидетельствуют воспоминания немецкого офицера Хорста Орлоффа: «…дивизия втянулась в жестокую битву за каждый дом и каждую позицию — уличные бои». III батальон 25-го танкового полка дивизии вскоре доложил: «Вражеское сопротивление слишком сильное, батальон возвращается на исходные позиции» [20]. Атака боевой группы Остманн также была остановлена силами Красной Армии. В 10:30 на окраине лесного участка, восточнее г. Сенно (вероятно в районе деревень Трубоносы – Шапроны – Новое Село), немецкие танки наткнулись на батальон танков и  противотанковые орудия 18-го гаубичного артиллерийского полка 7-го мехкорпуса. В ходе боя немцы потеряли 8 танков и вынуждены были отступить к деревне Поршни. Возможно, именно в этом бою по-геройски проявил себя командир 2-го батальона 35-го полка 18-й танковой дивизии — старший лейтенант Альфред Оттович Шварц [этнический немец]. Из его наградного листа следует: «В батальоне ст. лейтенанта Шварц была отличная организация боя, в результате чего противник понес большие потери. Было уничтожено 8 танков противника и 4 противотанковых орудия. Благодаря отличной маневренности батальона на поле боя и правильной системе огня противник был введен в заблуждение и его передовой отряд был полностью уничтожен. Лично Шварц уничтожил 3 танка и 4 противотанковых орудия». В этом же бою принял участие и Герой Советского Союза [с 7 апреля 1940г.] – капитан Прошин Иван Иванович. «Участвуя в атаках против врага, показал личный пример геройства и храбрости, выразившиеся в отличной организации боя и уничтожении 4-х противотанковых орудий, 8 танков противника… Будучи ранен в бою, свою машину на поле боя не покинул, а продолжал руководить боем батальона…» [11; 26; 27].

Но натиск противника усиливался, к полудню немцы задействовали большие силы 8-го авиакорпуса люфтваффе. Около 25 бомбардировщиков обрушили свою мощь на танки и артиллерию 18-й танковой дивизии. В это же время, с юга и с севера под прикрытием артиллерии подошли танки 7-й и 17-й танковой дивизии вермахта. В результате двойного удара противник овладел городом к второй половине дня, силы 18-й танковой дивизии начали планомерный отход в направлении ст. Богушевская [1; 11]. 

Две фотографии танков 18-й тд 7МК

5-й мехкорпус в боях под Сенно

В то время, когда 6-7 июля шли тяжелые бои за Сенно и на реке Черногостница, силы 5-го механизированного танкового корпуса находились ещё в пути. Его наступление было сложным по ряду причин. Корпус сформирован в 1940 году в Забайкальском военном округе, к началу Великой Отечественной войны переведён в Киевский. В украинский город Бердичев части корпуса стали прибывать 18-21 июня 1941 г., но на 4-й день Великой Отечественной войны корпус получил приказ о немедленном перебазировании на Западный фронт в подчинение 20-й армии. В результате спешки и неразберихи первые части 5-го мехкорпуса прибыли в район Орши 31 июня, а последние только 8 июля 1941 г.  На пути следования, особенно в пунктах выгрузки, многие эшелоны подвергались ударам вражеской авиации и понесли урон в людях и технике.

Начав выдвижение на исходные рубежи 6 июля, мехкорпус попал в исключительно неблагоприятные условия — болотистая местность, большое количество ручьев и речек. Кроме того, из-за постоянного проливного дождя грунтовые дороги размокли, что значительно затрудняло движение колесных машин и артиллерии, а также приводило к увеличенному расходу горючего. Бывший начальник штаба корпуса полковник В.В. Бутков вспоминал: «средняя скорость продвижения колонн не превышала 4 км в час. Только к 15.00 часам удалось выйти на линию Сенно - Красное Село». К 20.00 части корпуса остановились в районе деревень Немойта, Рясно, Вейно, Обольцы в ожидании подвоза горючего. Требовалось привести в порядок матчасть, чтобы с утра перейти в наступление [1; 28].

Пока основные силы ожидали подвоз топлива, передовой отряд майора Дмитрия Федоровича Михайловского 17-й танковой дивизии продолжил движение и 7 июля к 6.00 вступил в бой у д. Теребени с марширующими в направлении Сенно подразделениями 17-й танковой дивизии вермахта. Отряд под командованием начальника штаба 13-й танковой дивизии М.Н. Хромченко на 10 боевых машинах провел разведку местности. Обнаружив местонахождение немцев в д. Толпино, было принято решение атаковать врага. В результате уничтожено 2 противотанковых орудия и часть пехоты, что помешало подразделениям тяжелого артдивизиона противника прийти на помощь группе Лихта, сосредоточенной в Сенно. Из боевого донесения 17-й танковой дивизии вермахта: «Танки и пехота противника одновременно атакуют походную колонну у Липовичи и Толпино. Пехота не сохраняет орудия тяжелого дивизиона у Липовичи, несколько прямых попаданий по орудиям вынуждают ее обороняться от вражеской пехоты прикладами» [1;14].

Рано утром 8 июля силы 13-й и 17-й дивизии 5-го мехкорпуса РККА вступили в бой с немецкой артиллерией. Основные очаги сражения проходили в районе деревень Толпино, Липовичи, Моргойцы, Белица, Бурбин, Овсище, Латыголь. Красноречиво атака танкистов охарактеризована в боевом донесении вермахта: «В 8:10 ч. начинается сильная атака танков и пехоты на д. Липовичи-Толпино, поддержанная хорошо подготовленным огнем артиллерии. В тяжелом артдивизионе орудия ведут огонь до последнего выстрела, некоторые орудийные расчеты прямыми попаданиями уничтожены. Здесь танкам противника удается ворваться на позиции пехоты, которая после выхода из строя артиллерии и противотанковых орудий ничем не может ответить. Из-за этого возникает критическая ситуация. Подразделения передового батальона 63-го мотоциклетного полка отступают, собираются около д. Толпино и снова идут в бой» [14].

           Бои продолжались всю первую половину дня 8 июля. На помощь вражеским подразделениям 17-й танковой дивизии пришла авиация - стаи хищных юнкерсов, или, как их называли красноармейцы, певуны, при пикировании издававшие характерный звук, по воспоминанию очевидцев, вселяющий страх.

              О действиях немецкой авиации вспоминал водитель 54-го артиллерийско-танкового дивизиона 109-й мотострелковой дивизии А.В. Большаков:

- «Это было 8 июля 1941 г. Мне было приказано доставить снаряды для танков в район д. Толпино. Вся дорога была изрыта воронками от бомб и снарядов. Навстречу двигались отступающие войска и беженцы. Немцы беспрерывно бомбили. Я успел сгрузить лишь 38 ящиков со снарядами, как мою машину разнесло в клочья. Я был ранен…» [29].

  Стоит отметить, что авиация противника хотя и господствовала в воздухе, но несла потери. 8 июля в атаках на ст. Бурбин и д. Латыголь было сбито два юнкерса 8-го авиационного корпуса. Командиру экипажа одного из сбитых самолетов Хельмуту Малке удалось выжить. После войны он в мемуарах описывал один из боёв этого дня: «Наши первые бомбы, выпущенные по отдельности, упали вдоль дороги среди колонн вражеских танков. Один или два яростно взорвались, нескольких других задымились, внезапно каждый танк на дороге начал поворачивать одновременно вправо и влево! Они отчаянно пытались разойтись, чтобы представить меньше целей для наших бомб. Но в своем отчаянном желании сойти с дороги на полной скорости они въехали в болота, окружающие дорогу с обеих сторон! Один за другим они начали погружаться в болото. Вражеские танки исчезали в болоте так быстро, что нам было трудно их сосчитать - должно быть, их было минимум двадцать! Но было еще больше приближавшихся к деревне с других направлений» [30].

           К вечеру боевая группа полковника К. Куно силой в 100 танков и 600-800 мотоциклистов и бронетранспортеров прорвала оборону в районе деревень Дубняки, Станюки, Бурбин, двигаясь в направлении командного пункта 5-го мехкорпуса. В результате немецкой контратаки силы корпуса оказались рассеяны [31].

Общие потери 5-го мехкорпуса за 8-11 июля составили 646 человек, 366 танков, 234 автомобиля, без учета мотострелкового полка, артиллерийского дивизиона и танкового батальона 17-й танковой дивизии, находившихся в окружении на момент подведения итогов боев, и сведений о них штаб корпуса не имел [31].

В течение четырёх суток 5-й и 7-й мехкорпуса при отсутствии постоянной связи вели наступательные и оборонительные сражения. Они изматывали врага, нанося противнику ощутимый урон, заметно снижая ударную силу дивизий противника и замедляя его продвижение на линию обороны по Западной Двине и Днепру.

Рассказ Красновского Л.Н. (о танках 5-го мехкорпуса)

Воспоминания танкиста Вячеслава Петровича Силина (из состава 5-го мехкорпуса)

Источники:

1. Коломиец, М.В. 1941: «Последний парад» мехкорпусов Красной Армии / М.В. Коломиец. - Яуза. - 2013.
2. Основной фонд Сенненского ист-музея (Письмо л-т. Леонтюка)
3. ЦАМО, Фонд: 3014, Опись: 1, Дело: 11, лист 57 / Доклад командира 14 рб о ходе боевых действий 22.6.41. по 1.8.41 г.
4. ЦАМО, Фонд: 3014, Опись: 1, Дело: 11 / Журнал боевых действий 14 тд
5. Наградной лист Хараборкин Георгий Филимонович / ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 682523, Дело: 9, лист 315.
6. Полки идут на запад Воспоминания и очерк об освобождении Белоруссии от фашистских оккупантов. Составитель К.А. Маланьин Воен. Изд.-во, 1964 – 421c.
7. Наградной лист Яковлев Василий Васильевич / ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 682523, Дело: 9, лист 422.
8. Наградной лист Рязанов Анатолий Викторович /ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 682523, Дело: 9, лист 140.
9. Наградной лист Кривошей Григорий Кириллович/ ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 682523, Дело: 9, лист 232
10. Наградной лист Джугашвили Яков Иосифович/ ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 682523, Дело: 10, лист 6.
11. Боевой журнал 7-й танковой дивизии вермахта / Ia. KTB Nr 3, 01.06.1941 – 09.05.1942, 7 Pz-Div, NARA (National Archives and Records Administration) - T-315, R406.
12. Гуляев, В. Г. «Человек в броне» /В.Г. Гуляев. М. Воениздат – 1964 г. 152 с.
13. Казаков В. И. «На переломе» / В.И. Казаков М. Воениздат – 1962 г. 192 с.
14. Доклад «О марше и боевых действиях 17. танковой дивизии от Борисова через Сенно на Коханово» / NARA T314 R1098 Anlage Nr.248 zum Kriegstagebud Nr.2 des XXXXVII. Pz. Korps.
15. К. Эндрю, Д. Сад. «Военные дневники танкиста Эриха Хагера из 17-й танковой дивизии на Русском фронте 1941-1945 гг.» / The War Diaries of a Panzer Soldier Erich Hager with the 17th Panzer Division on the Russian Front 1941-1945/ K. Andrew, D. Garden. Schiffer Publishing, Ltd. – 2010 г. 240 с.
16. Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Выпуск 32/005 / Оперативная сводка штаба 153-й стрелковой дивизии № 15 о подготовке рубежа обороны юго-западнее гор. Витебск (4 июля 1941 г.) / Ф. 766, оп. 154852с, д. 5, л. 21.
17. Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Выпуск 32/005 / Оперативная сводка штаба 153-й стрелковой дивизии № 18 о об отражении атак противника у Гнездиловичи (6 июля 1941 г.) / Ф. 766, оп. 154852с, д. 5, л. 24.
18. Наградной лист Воробьев Сергей Карпович/ ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 686046 Дело: 381, лист 164.
19. Першанин, В.Н. Нас ждет огонь смертельный! Самые правдивые воспоминания о войне / В.Н. Першанин. – «Яуза». – 2014 г. – 260 с.
20. Исаев, А. В. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг / А.В. Исаев. - Эксмо. - 2012.
21. Наградной лист Андрианов Сергей Васильевич / ЦАМО, Фонд: 33, Опись: 686196, Дело: 4892 лист 115.
22. Казаков В. И. «Артиллерия, огонь!» / В.И. Казаков. – М., ДОСААФ, 1975. 239 с.
23. NARA T314 R1098 Anlage Nr.211 zum Kriegstagebud Nr.2 des XXXXVII. Pz. Korps
24. Наградной лист Шаренков Иван Васильевич / ЦАМО Фонд: 33 Опись: 682523 Дело: 9, лист 363.
25. Памяць Гіст.-дакум.  хроніка Сенненскага раёна.- Мн.  2003 г. – с 140-141.
26. Наградной лист Шварц Альфред Оттович/ ЦАМО Фонд: 33 Опись: 682523 Дело: 9, лист 386.
27. Наградной лист Прошин Иван Иванович/ ЦАМО Фонд: 33 Опись: 682523 Дело: 9, лист 113.
28. Солонин, М.С Как Советский Союз победил в войне / М.С Солонин. - «Яуза». – 2018 г.-260 с.
29. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pobeda.witebsk.by/poshuk/senno/
30. H.M. Mahlke Stuka Pilot /Х.А. Малке Пилот Штуки. – Frontline Books 2013 г. – 449 с.
31. Боевой журнал 5 МК / Лепельская операция c 6 по 11.7.41г./ ЦАМО, Фонд: 208, Опись: 2511, Дело: 80, лист 5-6.